читать дальше Он медленно отхлебнул из запотевшей бутылки вискаря, стоящей радом с ним на раздолбанном крылечке. Он смотрел на бледнеющего и тихо оседающего на землю молодого репортера, недавно попавшего в этот город по заданию газеты. Сенсаций здесь никто не искал, вот и прислали желторотого сопляка. - Вот так вот все и обстоит, молодой человек. Так что мой вам совет, убирайтесь-ка вы отсюда, пока город не принялся и за вас. - Но ведь люди,- голос парнишки срывался на звенящий свист. - Оооо, где это вы здесь людей видели, дорогой мой. Здесь людей нет, это не люди, причем уже давно. Я же вам говорил, город «зовет» так сказать только откровенную погань, это нелюди, уверовавшие в свою исключительность, нераскаявшиеся грешники. Только таких он притягивает как магнит, а потом сжирает, это так сказать кара божья,- последние слова он выдавил из себя со смешком и таким сарказмом, что даже репортер несколько пришел в себя. - А что собственно Вас так насмешило? - Да ничего, собственно. Не верю, и не верил никогда ни в Бога, ни в Дьявола, а вот, наверное, повидаться с ними придется. Но я так смотрю, вы несколько пришли в себя. - Да, а можно еще вопрос? - Что гонорар отрабатываете, ну, валяйте,- и он достаточно добродушно улыбнулся, но глаза по-прежнему остались отчужденными и пустыми. - Скажите, а почему никто не пытается отсюда уехать? Почему люди ждут, пока город, как Вы выражаетесь, их сжирает? - А потому, что уехать отсюда невозможно. У вас бывало такое чувство, как будто вам куда-то очень нужно попасть. Так вот, вы не можете отделаться от ощущения, что вам необходимо срочно куда-то ехать, так как там вас что-то ждет. Вы садитесь и едете, сами не зная куда, но, если, вдруг вы выбираете не то направление, это ощущение становится сильнее. Оно ведет вас вплоть до самого города, и сменяется чувством абсолютного покоя, как только вы пересекаете его границу. Вы на месте, вам уже ничего не нужно, в городе есть все, что душе угодно, включая компанию из единомышленников. Так что вы сидите тут и в ус не дуете, обсуждаете дальнейшие планы на жизнь, пока в сердце не поселится тоска. Она вытягивает из вас силы, она сжирает вас изнутри, ее ничем нельзя заглушить. Причем это не тоска по чему-то конкретному, скорее по тому, что уже безвозвратно ушло. Многие ломаются на этом этапе, кто вешается, кто спивается, а кто и такое с собой делает, что и здешнему народцу становится жутко. Но многие ее переживают, и тогда приходит апатия. А вот это самое страшное, вы перестаете хотеть жить, вы уже не ждете ни рассвета, ни заката, не разговариваете ни с кем и медленно превращаетесь в тень, город выедает душу и однажды вам становится настолько скучно, что вы перестаете даже дышать. По этому и не уезжают, и даже не пытаются. - А Вы как же? Если все так, то как же Вы здесь выжили? - А я, молодой человек, никогда ни к чему кроме убийства, настоящего интереса и не испытывал, а тут мне смертей хватает выше крыши, каждый день кто-нибудь, что-нибудь новенькое изобразит. Да вы не пугайтесь. А лучше садитесь и уезжайте отсюда. - Честно признаться, я не знаю, как попасть не шоссе. Всю дорогу я ехал, за тем синим фордом, что припаркован у бара. - А, так что ж вы сразу не сказали,- он воодушевленно поднялся и подошел вплотную к репортеру,- видите, воон там остов от старой ратуши, видите?! Хорошо. От него налево пойдет старая грунтовая дорога, вы простите, откуда к нам? - Из Нью-Йорка. - Ах из Нью-Йорка, тогда вам по ней ехать до бензоколонки, никуда не сворачивая, а потом через три поворота, то бишь на четвертом, свернете на лево, там все повороты левые, примерно через миль сорок будет съезд на трассу до Нью-Йорка, если в течение часа выехать, будите на ней к сумеркам. - Откуда? -Откуда я все это знаю?! Вы знаете, когда я понял, как здесь все устроено, собрал манатки, прихватил деньжат и рванул обратно, но город меня не отпускал, а долго бороться с его зовом я не мог. - Интересно, Вы не будите возражать, если я подам материал на печать? - А стоит ли?! Вам все равно никто не поверит. - Да, конечно, я знаю, но все же попробую. Спасибо Вам. - Да вы езжайте, езжайте, не задерживайтесь лучше. Он смотрел вслед удаляющейся машине, а за его спиной медленно собиралась тень. - Еще одного спровадил? - На что он тебе, сопляк. Надо будет, потом призовешь, а пока пусть пишет. - Ты же сам мог бы давно отсюда уехать, Он все тебе простил. - А что я забыл там? Мне нет места в их мире. Что-то жарко сегодня, пойдем в дом, пивка выпьешь со мой. Может в шахматы? Мы вроде не закончили партию…
@темы: Творчество